ДРУГИЕ ГОРОДА
Вечер английской хореографии
Инфра
Возрастная категория 12+
Концепция и хореография Уэйна МакГрегора
Музыка Макса Рихтера
Мировая премьера: 13 ноября 2008 года, Королевский балет Великобритании, Королевский оперный театр, Лондон
Премьера в Мариинском-2: 24 февраля 2014 года
Балеты британца Уэйна МакГрегора украшают сегодня репертуар ведущих балетных компаний мира – Парижской оперы, Королевского балета Великобритании, Нью-Йорк Сити балета, Нидерландского театра танца, Большого театра России, и неизменно удивляют зрителей. Увлеченный современными технологиями хореограф в своих постановках стремится к диалогу между танцем и самыми актуальными достижениями мультимедиа. В его балетах рядом с танцовщиками движутся сгенерированные компьютером фигуры, используются возможности 3D архитектуры, цифрового видео и анимации. И все это в сочетании с оригинальной пластикой тела. Интерес МакГрегора к механике движения дает завораживающие результаты: изощренные сплетения тел в дуэтах, не позволяющий отвести глаз поток меняющихся поз, словно перетекающих одна в другую. И при всей изысканной красоте танца возникает ощущение абсолютной органичности движения – пластическая реальность захватывает, вовлекает зрителя в свое магнитное поле, которое создается не внешней эмоцией, идущей от музыки или сюжета, а самодостаточностью формы танца.
Для знакомства с труппой Мариинского театра МакГрегор выбрал одноактный балет «Инфра», созданный в 2008 году для труппы лондонского Королевского балета. «Великолепные танцовщики Мариинского наполнят хореографию своей энергией, изменят ее характер, – говорит хореограф. – Когда я выбирал балет для постановки в Мариинском театре, мне хотелось найти что-то подходящее именно для этой труппы, сочетающее высокую техничность и эмоциональность. У каждого человека есть своя история, но в толпе эти истории теряются, и, занимаясь привычными делами, люди могут быть глубоко одинокими. Я попытался проникнуть в потаенные уголки человеческой души, показать изнанку людей – таких прозаичных, несовершенных и уязвимых. “Инфра” – об этом, это просто балет о людях».
Его название в переводе с латыни – «внизу, под». Противопоставление суеты повседневности внутренней жизни человека визуализировано в спектакле сценографией Джулиана Опи: вверху, высоко над планшетом сцены, светодиодный экран с чередой идущих безликих цифровых фигур, а под экраном на щемящие и пронзительные своей монотонностью мелодии струнных, сочиненные Максом Рихтером, двенадцать танцовщиков рассказывают истории о стремлениях и столкновениях, мимолетных встречах и утраченных иллюзиях, напрасных расставаниях и несостоявшемся счастье.
Ольга Макарова
Сценография – Джулиан Опи
Дизайн света – Люси Картер
Костюмы – Мориц Юнге
Звуковой дизайн – Крис Экерс
Постановка – Антуан Верикен
Ассистент – Миранда Линд
Звукорежиссер – Марк Теккерей
Ассистент художника по свету – Саймон Беннисон
Продолжительность балета: 30 минут.
***
Маргарита и Арман
Возрастная категория 12+
Mузыка Ференца Листа (Соната для фортепиано си минор)
Оркестровка Дадли Симпсона
Хореография Фредерика Аштона
Мировая премьера: 12 марта 1963 года, Королевский балет Великобритании, Королевский оперный театр Ковент-Гарден, Лондон
Премьера в Мариинском театре: 8 июля 2014 года
Балет «Маргарита и Арман» увидел свет в 1963 году на сцене Королевского театра Ковент-Гарден. Как утверждают очевидцы, занавес после премьеры поднимали 21 раз.
Фредерик Аштон создал этот балет для Марго Фонтейн. Недавно появившегося в Лондоне Рудольфа Нуреева Аштон тогда почти еще не знал, но дуэт молодого харизматичного танцовщика с 43-летней гранд-дамой английского балета, несравненной Марго Фонтейн, подсказал удачную тему для постановки, в которой хореограф мог бы еще раз во всей красе представить свою любимицу.
Аштон и Фонтейн вместе прошли путь становления в искусстве от первых проб до признания мастерства: она – в исполнительском искусстве, он – в постановочном. Он сочинял балеты на нее и для нее. И не имей Аштон такую чуткую исполнительницу, так вдохновлявшую его на протяжении двадцати пяти с лишним лет своей легкостью, эмоциональностью и совершенством, его достижения в английской хореографии, возможно, были бы иными. В начале 1960-х Марго Фонтейн собиралась завершать исполнительскую карьеру, и задуманное Аштоном сценическое воплощение истории, рассказанной Александром Дюма в «Даме с камелиями», невольно оказалось созвучным моменту ее творческой биографии. В балете героиня представала в финале своего жизненного пути: угасая от чахотки, она вспоминала яркие моменты прошедшей жизни и пылкой любви. Фонтейн впору было вспоминать минувшие дни былых творческих побед. И для Аштона эта постановка стала глубоко личным посвящением. Тогда, весной 1963 года, вряд ли кто мог предположить, что балетный сюжет предскажет сценарий дальнейшей творческой жизни балерины, где события надо будет рассматривать не в обратной перспективе, а в прямой. Что едва ли не главные триумфы еще впереди, что встреча с Нуреевым станет не поводом для ностальгии, а началом новой творческой жизни.
С этой постановкой были связаны и другие удивительные совпадения: услышав по радио си-минорную фортепианную сонату Листа, Фредерик Аштон счел ее подходящей музыкальной основой будущего балета на сюжет «Дамы с камелиями». И каково же было его удивление, когда он узнал, что Ференца Листа и Мари Дюплесси, ставшую прототипом Маргариты Готье, главной героини романа и пьесы Дюма-сына, связывали романтические отношения в конце ее короткой жизни, и написана была соната через несколько лет после ее смерти!
Аштон не создавал балет с учетом индивидуальности исполнителей, он также не рассказывал историю про своих танцовщиков, он создавал их историю – в этом спектакле родился легендарный дуэт. Именно поэтому хореограф категорически запрещал любым другим артистам прикасаться к этому ставшему таким судьбоносным шедевру. Если на первых репетициях у Фонтейн и Нуреева были дублеры, то со временем спектакль «Маргарита и Арман» для Аштона оказался не формой, интерпретаторов которой можно было бы заменить. Единственно возможным содержанием балета стали личности его главных исполнителей, магнетизм их взаимодействия на сцене.
Но ушли из жизни создатели балета – сначала, в 1988 году, Аштон, потом в 1991-м – Марго Фонтейн, а спустя два года – Нуреев. И возникла идея оживить былое чудо.
Первой, кому хранители наследия Аштона доверили роль Фонтейн, стала Сильви Гиллем, балерина уникальных физических данных и, что в данном случае гораздо важнее, редкой харизмы и ярчайшей индивидуальности. В 1984-м 19-летнюю Сильви Рудольф Нуреев объявлял этуалью Парижской оперы, спустя несколько лет открывал ее для Лондона на совместном выступлении и лично представлял Марго Фонтейн. И именно она вскоре стала главной героиней английского балета и безоговорочной любимицей лондонской публики, как когда-то Фонтейн. Для нее, наверное, как ни для кого другого была очевидна бессмысленность попыток идти по пути, проторенному ее наставником, Рудольфом Нуреевым, и бесконечно почитаемой им Марго Фонтейн. Вероятно, поэтому Сильви Гиллем дважды отказывалась от этой роли. А согласившись в 2000 году, ключ к образу стала искать не в том, какой Маргарита была у Фонтейн, а в литературном источнике.
И началась новая история «Маргариты и Армана». Фантомы личностей и судеб Фонтейн и Нуреева отошли на второй план, и современные исполнители балета, которых с 2000 года уже немало, танцуют в нем историю персонажей Дюма.
Ольга Макарова
Педагог-репетитор по постановке в Мариинском театре – Грант Койл
Сценография и костюмы – Сесил Битон
Оригинальная концепция света – Джон Б. Рид
Продолжительность балета: 30 минут.
One-act ballets
Infra
Age category 12+
Сoncept, Direction & Choreography by Wayne McGregor
Music by Max Richter
World premiere: 13 November 2008, The Royal Ballet, Royal Opera Housе, London
Premiere at the Mariinsky II: 24 February 2014
Today the ballets of British choreographer Wayne McGregor adorn the playbills of the world’s leading ballet companies – the Opéra de Paris, the Royal Ballet in Great Britain, New York City Ballet, the Nederlands Dans Theater and Russia’s Bolshoi Theatre, invariably amazing audiences. Through his interest in modern technology, in his productions the choreographer tries to produce a dialogue between dance and the latest multimedia achievements. In his ballets, alongside the dancers there are computer-generated figures and 3D architecture, digital video and animation are employed. And all of this in combination with original plastique. McGregor’s interest in the mechanics of movement produces enchanting results – refined body combinations in duets and the flow of mechanical poses you cannot draw your eyes from as they flow from one to the next. And despite the pure refinement of the beauty of the dance you have a sense of absolutely natural movement – the plastique reality is bewitching, it draws the audience into its own magnetic field that is created not by external energy coming from the music or the plot but from the form of pure dance in its own right. For his collaboration with the Mariinsky Ballet McGregor has selected the one-act ballet Infra, created in 2008 for the Royal Ballet in London. “The Mariinsky Ballet’s magnificent dancers give the choreography their own energy, they change its character,” says the choreographer, “When I chose to stage a ballet at the Mariinsky Theatre I really wanted something suitable specifically for this company that combines lofty technique and emotionality. Everyone has their own story to tell but in a crowd these stories are lost and, when doing their everyday tasks, people can become really lonely. I have tried to get into the hidden depths of the human soul and show people’s inner sides – prosaic, imperfect and vulnerable. Infra is about that, it’s just a ballet about people.”
The translation from Latin means “under, underneath”. The contrasting chaos of people’s everyday inner lives is visualised in the designs by Julian Opie: high up, high above the stage plane there is a light diode screen with a series of conventional walking figureless digital people, while below the screen to the resonant and piercing monotony of the strings’ melody (composed by Max Richter) twelve dancers tell the story of desires and collisions, passing meetings and lost illusions, wrongful breakups and unattained happiness.
Olga Makarova
Set Design: Julian Opie
Lighting Design: Lucy Carter
Costume Design:Moritz Junge
Sound Design: Chris Ekers
Restaged by Antoine Vereecken
Assisted by Miranda Lind
Sound realised by Mark Thackeray
Light realised by Simon Bennison
Running time: 30 minutes.
***
Marguerite and Armand
Age category 12+
Music by Franz Liszt (Piano Sonata in B Minor)
Orchestrated by Dudley Simpson
Choreography by Frederick Ashton
World premiere: 12 March 1963, The Royal Ballet of Great Britain, Royal Opera House, Covent Garden, London
Premiere at the Mariinsky Theatre: 8 July 2014
The ballet Marguerite and Armand was created at the Royal Opera House, Covent Garden, in 1963. Eye-witnesses recollect that following the premiere there were twenty-one curtain calls.
Frederick Ashton staged the ballet for Margot Fonteyn. Rudolf Nureyev, who had recently arrived in London, was all but unknown to Ashton at the time, but the charismatic young dancer’s partnership with the forty-three-year-old grande dame of British ballet – the incomparable Margot Fonteyn – provided a suitable theme for the production in which the choreographer was afforded the opportunity once again to present his darling in all her glory.
Ashton and Fonteyn emerged as great artists together – she as a ballerina and he as a choreographer. He created ballets with her in mind and dedicated them to her. And if Ashton had not had such a responsive performer who so inspired him over the course of more than a quarter of a century with her ease, emotionality and perfectionism his achievements in British choreography may well have been rather different. In the early 1960s Margot Fonteyn was planning to retire from performing and Ashton’s vision of a stage version of the story told by Alexandre Dumas fils in La Dame aux camélias happened to find resonance with her stage career. In the ballet, the heroine appeared at the end of her life’s journey: dying from consumption, she recalled moments of her former life and her passionate love. It suited Fonteyn to remember the past days of former artistic triumphs. And for Ashton this production was a deeply personal dedication. At the time, in spring 1963, no-one could have imagined that the method chosen to depict the story in the ballet would foretell the scenario of the ballerina’s own subsequent stage life, where events would not be regarded in retrospective but would look into the future. Her greatest triumphs were yet to come and her partnership with Nureyev was to be not a matter of nostalgia but rather the beginning of a new stage life.
Other amazing coincidences are connected with this production: having heard Liszt’s Piano Sonata in B Minor on the radio, Frederick Ashton considered it to be a suitable musical basis for his future ballet based on the plot of La Dame aux camélias. And how surprised he was when he discovered that Franz Liszt and Marie Duplessis, the prototype of Marguerite Gautier, the female protagonist of Dumas fils’ novel and stage play, were linked by a romantic relationship at the end of her short life and that the sonata was composed several years after her death!
Ashton did not create the ballet taking into account the individual characters of the performers, and neither did he tell a story about his dancers; he created their story – it was in this ballet that the legendary duo was born. This was why the choreographer categorically forbade any other dancers to touch this incredibly providential masterpiece. If, at first, during rehearsals Fonteyn and Nureyev had understudies, over time Ashton came to consider that the ballet Marguerite and Armand was not a vehicle where the performers could be replaced. The only possible content of the ballet was the personalities of its protagonists and the magnetism of their relationship on the stage.
But one by one the creators of the ballet all died – first Ashton in 1988, then Margot Fonteyn in 1991 and, two years after that, Nureyev. And the idea arose of reviving this “lost” wonder.
The first dancer with whom the guardians of Ashton’s legacy entrusted Fonteyn’s role was Sylvie Guillem, a ballerina with unique physical abilities and, which is more important here, a rare charisma and incredibly powerful individuality. In 1984 the nineteen-year-old Sylvie had been named an Étoile of the Opéra de Paris by Rudolf Nureyev, while some years later he took her to London for a co-performance and personally introduced her to Margot Fonteyn. Soon she became the brightest star of British ballet, as Fonteyn herself had once been, the unchallenged darling of London audiences. It is quite possible that she, more than anyone else, saw the obvious pointlessness of following the path taken by her mentor Rudolf Nureyev and his eternally adored Margot Fonteyn. Probably that is why Sylvie Guillem turned down the role on two occasions. And when she accepted it in 2000 she looked for the key to the image not in Fonteyn’s Marguerite but in the literary source.
Thus began the new stage life of Marguerite and Armand. The “ghosts” and destinies of Fonteyn and Nureyev have faded into the background, and today’s performers of the ballet – of whom there have been a great many since 2000 – dance the story of Dumas’ characters.
Olga Makarova
Production Coach at the Mariinsky Theatre: Grant Coyle
Set Designs and Costumes: Cecil Beaton
Original Lighting Concept: John B. Read
Running time: 30 minutes.
